«Домик Канта»: каким будет музей?
«Домик Канта». В последнее время об историческом объекте в пос. Веселовка и создании музейного комплекса на его базе много пишут, обсуждают концепцию создания и функционирования. Учёные БФУ им. И. Канта принимают самое активное участие в разработке концепции музея и формирования его коллекции. О том, насколько продвинулась работа по воссозданию значимого исторического объекта, какие ближайшие работы предстоит выполнить, и нам рассказал заведующий кафедрой философии БФУ им. И.Канта Вадим Чалый.
— Вадим Александрович, давайте начнём с начала. О каком «домике Канта» идёт речь и почему о нём заговорили совсем недавно?
— Речь идёт о бывшем доме пастора в посёлке Веселовка Черняховского района, который раньше назывался Юдтшен. Дом этот примерно с 1728 по 1771 год занимал пастор Даниэль Эрнст Андерш, а примерно с 1747 по 1750 – либо, согласно другим источникам, с 1748 по 1751 – в этом доме жил Иммануил Кант. После окончания университета стеснённые финансовые обстоятельства заставили Канта искать работу домашнего учителя, и он нашёл её далеко от Кёнигсберга, у пастора Андерша, уча троих его сыновей.
Свободного времени у Канта было много, и он работал в Юдтшене над своими первыми самостоятельными произведениями, вёл переписку. Так что домик пастора важен для нас и как место, где жил Кант, и как место, где Кант формировался как мыслитель. Ну а по поводу долгого забвения… Это трудный вопрос. Специалисты-философы и краеведы о домике знали всегда, но не от учёных зависит выделение финансирования и прочие важные вопросы. Главное — ситуация изменилась: о домике заговорили, и есть планы его восстановления.
— А что это за планы? Появится очередной музей, скучный и архаичный? И чем его наполнять, ведь со времён Канта не сохранились даже стены?
— Да, вы правы. В XIX веке дом перестраивался, от здания XVIII века сохранился, по-видимому, лишь подвал. Но дом и сегодня имеет примерно те же очертания, что и во времена Канта. Так что стены это не проблема, в конце концов речь идёт о философе, занимавшемся вещами нематериальными. А вот концепция музея — серьёзный вопрос. Чем его наполнить? Как сделать музей интересным для широкой публики и, в то же время, сохранить связь с именем Канта? Этот вопрос активно обсуждается в администрации области, которая занимается восстановлением, и университет участвует в обсуждении.
На сегодняшний день сложилось две концепции. Одна из них предложена архитектурным бюро “Сердце города” и включает не только реконструкцию сохранившегося здания, но и строительство двух дополнительных, способных вместить творческую резиденцию, пространство для конференций, а также создание площадки для проведения молодёжных летних лагерей.
Резон для такого масштабного проекта видится его создателям в том, что дополнительные функции усилят привлекательность этого места, в том числе среди туристов. Бесспорно, это важная задача. Однако есть сомнения в целесообразности такого размаха. Во-первых, поддержание и наполнение такого комплекса жизнью потребует значительных усилий. Очевидно, потребует и затрат, но
финансы вне философской компетенции, и о них я судить не берусь. Университет едва ли сможет взять на себя сколько-нибудь регулярное проведение в Веселовке научных мероприятий, летних школ, и так далее. В конце концов, у нас уже имеются для этого удобные возможности. Во-вторых, одной фигуры молодого учительствующего Канта явно не хватит для того, чтобы наполнить смыслом и содержанием такой масштабный проект. Из почти восьмидесяти лет Кант примерно семьдесят пять прожил в Кёнигсберге, там были написаны его главные работы, и переносить акцент на Юдтшен-Веселовку, создавая там целый кантовский комплекс и оставляя в Калининграде хороший, но сравнительно скромный Музей Канта в Кафедральном соборе, было бы нарушением меры и пропорции. Наконец, если мы обратимся к истории того, как память Канта была увековечена в немецком Юдтшене, то мы увидим, что – почти никак. В 1938 году деревня была переименована в Кантхаузен, но сделано это было в рамках сомнительной кампании по избавлению от негерманских топонимов, и специально цель обозначить присутствие Канта не преследовалась. На предвоенных фотографиях видно, что прямо перед входом в дом пастора стоял памятник жителям Юдтшена, погибшим в Первую мировую войну, но ни памятника Канту, ни даже таблички с его именем на доме не было. Но дом был, и он был в порядке. Вот, собственно, к приведению места в порядок и сводится другая концепция, которая и нам, и большинству наших коллег-философов из России и зарубежья кажется более уместной.
Мы считаем, что стоит ограничиться реконструкцией здания, созданием в нём двух экспозиций, посвящённых Канту и богатой истории этого края, помещения для научных и культурных мероприятий, и созданием небольшого парка вокруг.
Да, это более сдержанная концепция, если хотите, более академичная и строгая, но она, как представляется, ближе к реалиям.
— Удалось ли защитить эту концепцию перед областным правительством? Согласились ли чиновники с идеями философов и историков?
— Да, наша точка зрения была услышана, однако есть и другие. Вполне понятно желание использовать возможность и сделать под именем Канта большой проект. Но можно придать ему другие формы. Например, вспомнив о Курортном — Гросс Вонсдорфе, где Кант уже в зрелые годы часто бывал в гостях в имении своих друзей. В старости Кант регулярно вспоминал о времени, проведённом там, и, по свидетельству биографов, эти воспоминания делали его счастливым. В Курортном сохранилась заброшенная башня орденского замка, возле которой Кант сидел на веранде и вёл философские беседы. Немецкие кантоведы уделяют Курортному даже больше внимания, чем Веселовке. Мы вполне можем ожидать их недоумённых вопросов, если возьмёмся только за несоразмерный проект в одном месте и совсем забудем про другое. Не исключаю, что вопросы возникнут и у нашей, и у зарубежной прессы, и история с кантовскими местами опять возымеет не самый благоприятный резонанс.
Проект, что называется, “имиджевый”, и думать о том, как это будет выглядеть со стороны, в глазах тех же туристов, необходимо.
— Есть ли интерес со стороны Германии? Ведь Кант — это (говоря современным языком) немецкий бренд, участвуют ли немецкие эксперты в обсуждении проекта музея в Веселовке?
— Идеи Канта — достояние общечеловеческое, и интерес к его фигуре есть не только со стороны Германии. Но, конечно, прежде всего немецкие коллеги внимательно следят за этим проектом и всячески помогают собирать необходимую информацию. Так, Герфрид Хорст, председатель “Общества друзей Канта и Кёнигсберга”, не только снабжал нас исторической информацией, но и посодействовал приезду в Калининград д-ра Дирка Лойяля, потомка выходцев из Юдтшена, изучающего историю этого края и имеющего обширные материалы, которые он любезно предоставил всем заинтересованным в проекте. Активно участвуют в обсуждении и помогают материалами эксперты из Института философии РАН и РГГУ. Реконструкция “дома пастора” широко обсуждалась на XI Кантовских чтениях, прошедших в университете в апреле и собравших кантоведов из разных стран. Можно сказать, что этот проект вызывает международный интерес.
— Ну и последний, самый важный вопрос: когда же «домик Канта» появится на карте туристических маршрутов и станет полноценным культурным центром?
– Мы надеемся, что скоро. Все решения об этом важном для области проекте принимаются областным правительством, они требуют максимально взвешенной оценки и не допускают поспешности. Работа ведётся, мы участвуем в её содержательной части.