Алексей Саликов. Актуальность философии Ханны Арендт сегодня: интернет как пространство публичности

Алексей Саликов

Наверное лучшим доказательством актуальности любой идеи является ее способность объяснить действительность, дать нам ключ к пониманию окружающего нас мира. В этом смысле многие идей Ханны Арендт остаются актуальными и спустя вот уже почти 40 лет после ее смерти, даже несмотря на стремительно меняющийся мир вокруг нас. В качестве доказательства этого моего тезиса я проведу сегодня своего рода мысленный эксперимент и попытаюсь посмотреть на один из самых характерных феноменов нашего времени (речь идет об интернете, что может быть современнее его) сквозь призму философии Ханны Арендт.

Ханна Арендт была страстным борцом за возрождение политической жизни, однако понимала она под политикой не «борьбу за власть», а своего рода коммуникативный процесс между людьми, которым ничего не остается, как вступить в контакт друг с другом, хотят они этого или нет, по одной простой причине, что мир, который они населяют, является для них всех общим домом. В этом смысле взгляды Арендт очень близки античным представлениям о политике, согласно которым политические решения принимаются в результате общего диалога между гражданами полиса. Однако, как полагала Ханна Арендт, в современном мире политика как сфера межчеловеческой коммуникации умирает. Согласно Арендт, современный человек, озабоченный лишь своими утилитарными жизненными потребностями, добровольно отказывается от действия в политическом пространстве публичности, пренебрегая тем самым возможностью явить себя миру, показать другим свое «Я». Тем самым человек перестает участвовать в делах мира, в котором он живет. Происходит отчуждение человека от мира. Арендт полагает, что сосредоточенность современного человека на своей приватной жизни, его уход в свой внутренний мир, уклонение от публичного диалога – одна  из главных причин многих общественных недугов нашего времени. Решить эту проблему, считает Арендт, можно лишь возродив к жизни настоящую политику, ту политику – в которой, соревнуясь между собой и пытаясь убедить друг друга, люди проявляют заботу об общем для них мире. Для того же, чтобы реанимировать политическую жизнь как совместную деятельность людей, направленную на сохранение и улучшение общего для всех нас мира  – необходимо чтобы человек был вовлечен в политическую деятельность, проявлял себя как активное, деятельное начало. Но для этого необходимо свободное время, чего часто не бывает у современного человека. Поэтому политическая жизнь многих сегодня сводится к походу на избирательные участки раз в несколько лет.

Однако, с возникновением сети интернет, возникла новая, бесконтактная  коммуникационная среда между людьми, которая, помимо прочих свойств, обладает большим политическим потенциалом. Большой политический потенциал интернета заключается, прежде всего, в том, что он представляет собой коммуникативную среду, способную вместить в себя сколько угодно людей и дать им возможность вступать с друг другом в диалог, вне зависимости от своего пространственного местонахождения, и тем самым дать возможность принять участие в политической жизни в любом месте и в любое время. Естественно, Арендт в своих работах ничего не писала об интернете, да и не могла это делать в принципе, он появился уже после ее смерти, и описывала современное ей состояние политического бытия. Тем не менее, как мне кажется, ее концепция публичного пространства является весьма актуальной сегодня и может быть полезной для оценки современных возможностей и будущих перспектив глобальной сети. В своем докладе я бы хотел проанализировать способность Мировой Паутины интернет выполнять функции пространства публичности, которое, как полагала Ханна Арендт, необходимо для существования здорового общества.

Понимание пространства публичности у Арендт

Итак, что же такое пространство публичности, о котором говорит Ханна Арендт?

Понятие публичного пространства, без которого невозможна политическая деятельность, характеризуется у Арендт двумя основными моментами. Во-первых, пространство публичности – это интерсубъективное пространство. В „Vita activa, или о деятельной жизни“ Ханна Арендт выделяет три вида человеческой деятельности: работа, изготовление и действие. Действие в свою очередь состоит из говорения и поступка, для развертывания которых необходимо место, которое было бы общим для всех. Пространство публичности, о котором говорит Ханна Арендт, и есть это место, общее для всех людей. Оно всегда возникает там, где люди действуя и говоря как-то обходятся друг с другом:  „…действие и говорение учреждают некое пространство „между”, не привязанное ни к какой родной почве и способное распространиться повсюду в обитаемом мире. Пространственное между есть пространство явленности в широчайшем смысле, пространство, возникающее благодаря тому, что люди тут являются друг перед другом и не просто имеют место, как другие одушевленные или неодушевленные вещи, но именно выступают с открытым лицом“ [Арендт, Х. Vita activa, или о деятельной жизни, c. 263].  Явленность, о которой здесь говорит Ханна Арендт, это обнаружение себя, своей позиции по вопросам обустройства общего мира и тем самым презентация себя и своей сущности “для других”. Лишь проявляя себя другим, являя себя миру – человек становится видим и слышим другими людьми.

Во-вторых, пространство публичности является тем местом, в котором люди открыто высказывают свое мнение и хотят быть услышаны другими. При этом пространство публичности не возникает автоматически везде, где есть несколько человек и лишь по той причине, что люди являются существами способными к поступку и говорению. Наоборот, даже там где это пространство существует, большинство предпочитает оставаться вне его. И более того, как пишет Ханна Арендт, “никто не может длительно в нем, (т.е. в публичном пространстве), находиться, потому что ослепительный свет публичности уничтожает потаенность, в какой жизнь смертных подобно животным нуждается именно ради своего поддержания”.

Потаенность, о которой вполне в духе Хайдеггера здесь говорит Ханна Арендт, – это невысказанная сущность бытия, которая остается сокрытой, пока обладатель потаенности не выходит на всеобщее обозрение, не проявляется в явленности. В политическом смысле это означает, что действительность и явленность лица – одно и то же. Иными словами, человек начинает существовать для окружающих лишь тогда, когда он проявляет себя в слове и поступке.

Итак, публичное пространство – это пространство, в котором проявляется свобода, это место, в котором возникает власть, в котором возможны суждения и действия, поскольку в нем возможно проявление человеческой множественности. Как таковое оно одновременно соединяет и разъединяет людей. Арендт сравнивает это пространство публичности с шахматной доской: “Шахматист соединен со своим партнером по игре (…) посредством доски, которая одновременно разделяет и соединяет соперников, потому что она является частью их собственного мира” [Арендт Х. Истоки тоталитаризма, c. 523] .

Следует, однако, указать на то, что Ханна Арендт строго разделяла приватную и публичную сферу. Это очень важный для нее момент, поскольку она четко отделяла политику от всех других областей человеческого бытия. В отличие от личного, публичное пространство является множественным, т.е. содержит в себе множество самых разнообразных и даже противоречивых точек зрения. Именно эта множественность и созидает реальность. Суть же приватного заключается в отсутствии других. В приватной жизни человек ведет себя так, как если бы никаких других людей не существовало, его действия в приватной сфере не имеют никакого значения для публичной и они не касаются никого, кроме самого человека [Арендт, Х. Vita activa, или о деятельной жизни, c. 58]. Одновременно с этим,  частная жизнь дает личное пространство, которое является условием для возможности проявить себя в пространстве публичности. Иными словами, публичное и личное пространства дополняют друг друга и являются неотъемлемыми частями жизненного пространства в целом. Отсутствие или недостаток в любом из них ощущается болезненно, и негативно влияет на качество и содержание жизни человека в целом.

 Интернет как публичное пространство

Теперь же попробуем ответить на вопрос: является ли Интернет пространством публичности, в том смысле, в котором его понимала Ханна Арендт? И если да, то в чем проявляется его влияние на политическую жизнь общества и каковы его перспективы в качестве пространства публичности в будущем?

С одной стороны, интернет, безусловно, является публичным пространством, поскольку в нем проявляется человеческая множественность. В нем люди вступают в контакт друг с другом, высказывают свое мнение и ожидают получить оценку своей точки зрения от других. интернет представляет собой место, в котором встречаются представители самых разных политических взглядов. При этом виртуальный характер Мировой Паутины позволяет исключить насилие, что особенно важно при переговорах сторон, находящихся в состоянии вооруженного конфликта. Помимо этого, интернет является альтернативой «большой» или «официальной» политике, участвовать в которой любой гражданин формально может, но на практике это трудно реализовать. Мировая Паутина позволяет каждому индивиду, если у него есть на это желание, активно участвовать в создании пространства, в котором можно было бы выражать свое мнение. Интернет способствует появлению новых форм участия граждан в политике, которые не зависят от больших политических структур и средств массовой коммуникации. Интернет дает возможность малым группам, в том числе этническим, присутствовать в виртуальном пространстве, объединяя своих представителей вне зависимости от государственных границ и географических расстояний. Некоторые народы, не имеющие государственности и рассредоточенные на территории разных государств, могут посредством Интернета создавать некое виртуальное государственное образование, которое позволяет улучшить взаимодействие и коммуникацию представителей этого народа между собой. Так, например, существует виртуальное государство саамов, благодаря которому народ, проживающий в четырех разных странах (Норвегии, Швеции, Финляндии и России) и разделенный границами, может ощутить свою целостность, осуществлять самые разнообразные контакты и координировать свои совместные действия. Особенно много от появления Мировой паутины  приобретают национальные диаспоры – интернет связывает их с родной страной и дает им возможность участвовать в политической жизни страны, в обсуждении жизненно важных проблем даже находясь далеко от Родины.

То же самое можно сказать и о жителях анклавов (таких, как Калининградская область в России), для которых Мировая Паутина становится средством, уничтожающим границы и расстояния, разделяющие анклавы с метрополией. Благодаря интернету политические партии получают возможность работать со своими избирателями посредством своих собственных информационных ресурсов, на которых каждый желающий может ознакомиться с программой партии,  принять участие в дискуссии или обмене мнениями по тому или иному политическому вопросу или проблеме.

С другой стороны, коммуникация с другими людьми еще не делает интернет публичным пространством, поскольку и в приватном пространстве происходит обмен мнениями и суждениями, оценками. Но суждения, высказываемые в частном пространстве, не предназначены для всеобщего обозрения, их целевая группа – четко определенный круг лиц, близких, друзей и т.д. для которых собственно и высказывается суждение. интернет привлекает многих возможностью погрузиться в уединенный мирок своих единомышленников, людей близких по духу, интересам и образу мыслей. Или же человек высказывает свое мнение по тем или иным политическим вопросам, но при этом предпочитает скрывать свое имя под псевдонимом. Это означает, что он не готов или не хочет, публично вынести свое мнение на суд общественности, выйти на свет пространства публичности, в котором все суждения высказываются открыто и для всех. Ведь в пространстве публичности человек заявляет о себе миру, в нем он выносит на всеобщее обозрение то, что он хотел бы сказать всему человечеству (по крайней мере, потенциально), а не узкому кругу друзей и единомышленников.

Таким образом, интернет, как информационная среда, ни в коем случае не сводим к публичному пространству или же приватному – это куда более сложное явление, в котором присутствуют и информационный, экономический, торговый, публичный и др. компоненты.  Иными словами, интернет объединяет в себе все стороны жизни человека, отличаясь от реального, физического пространства публичности лишь спецификой своей виртуальности. Интернет превращается в пространство публичности в тех случаях, когда раскрывается анонимность и суждение выносится на суд общественности не под псевдонимом, а под своим настоящим именем. Однако существует множество промежуточных состояний, когда очень сложно провести границу между публичным и частным в Интернете, или же когда она определяется между ними иначе, чем это происходит в мире непосредственной коммуникации. [Проблема различения, в том числе и правовая, частного пространства от публичного. Например, с какого момента запись в Блоге можно считать публичным заявлением и она перестает быть записью для друзей и знакомых].

Проблемы и перспективы Интернета как пространства публичности

Итак, как мы выяснили, интернет вполне может выполнять функцию публичного пространства, в том смысле последнего, в каком его понимала Ханна Арендт. Однако здесь возникает другой вопрос. Раз уже интернет может выполнять функцию публичного пространства, которое так необходимо для полноценной политической жизни общества, сможет ли он взять на себя эту роль в будущем, означает ли это, что политическая жизнь переместится в сеть и какие с этим могут быть связаны проблемы.

Как мне видится, ответ здесь таков: поскольку Ханна Арендт понимает политику как процесс коммуникации, а коммуникация в свою очередь требует обмена информацией, то прямой переход политики  в цифровое измерение принципиально возможен. Интернет как средство коммуникации обладает четко выраженным двойственным характером. С одной стороны, он является средством массовой информации, так как передает информацию от одного источника большому количеству потребителей, осуществляя тем самым одностороннюю связь, и не отличаюсь в этом случае от других средств массовой информации – газет, радио, телевидения. Но в то же время, Интернет является средством коммуникации, осуществляющим связь многих независимых друг от друга пользователей между собой, позволяя информации перемещаться в разных направлениях. Благодаря дуальному характеру своей коммуникативности,   Интернет обладает большим потенциалом для осуществления прямой демократии, внесения нового смысла в понятие публичности и в развития альтернативного публичного пространства. Его развитие способно  активизировать политическую жизнь общества, привлекая к прямому участию в политике все большее количество граждан. Интернет-коммуникации делают возможным возрождение состязательного характера политики, так как в Интернете снова расцветают противоположности, которые были вытеснены официальной политикой из публичной жизни. Поэтому Интернет мог бы играть важную роль в реанимации политики как публичной составляющей человеческого бытия. Кроме того, Интернет создает новые механизмы отношений между общественными институтами и гражданами.

Однако, помимо позитивного, Интернет может оказать и негативное влияние на развитие человеческого общества, и разрушительным образом воздействовать на пространство публичности. В своей работе  «интернет и гражданское общество» Петер Левин (Peter Levine) констатирует 5 потенциальных рисков, которые несет в себе интернет: 1) отсутствие или почти отсутствие способности представителей беднейших групп населения доступ к содержанию Интернета и использовать его и производить; 2) отступление основанных на непосредственных контактах социальных отношений, что ослабляет крепкие социальные связи; 3) тенденция отдельных групп, уединиться и отрицать контакты с представителями других точек зрения и публичные дебаты с ними; 4) трансформация пользователей интернет в простых потребителей, включая информацию и религиозные представления; 5) разрушение индивидуальной и коллективной частной сферы [Levine, Peter. The Internet and Civil Society. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.imdp.org/artman/ publish/article_29.shtml].

Также возможный негативный эффект интернета связан с его использованием организованной преступностью, террористами. Кроме того, наблюдается четко выраженное стремление государственной власти, пожалуй, наверное, большинства стран мира, в той или иной степени контролировать происходящее в сети, при этом она зачастую опирается на поддержку крупных провайдеров и поисковых систем (например, Google  в Китае), что, как правило, объясняется борьбой с терроризмом, экстремизмом, преступностью в целом.

Действительно, в Интернете находится место даже для сайтов экстремистов и сайтов радикальных политических партий, которые получают ту часть пространства публичности для пропаганды своих идей, которой они лишены правительствами своих стран. Это становится возможным, во-первых, благодаря анонимности авторов электронных ресурсов. Во-вторых, нередко создатели и идеологи экстремистских или преступных интернет-ресурсов физически недосягаемы, поскольку находятся за пределами того государства, против которого или против граждан которого направлена их деятельность. Это порождает трудноразрешимую проблему, суть которой заключается в определении той меры, в которой государство может вмешиваться в интернет как в виртуальное средство коммуникации. При этом мнения на этот счет есть самые полярные: от тотальной паспортизации всех пользователей сети, до соблюдения абсолютной анонимности пользователей и полного невмешательства государства в происходящее в глобальной сети.  При этом аргументы той и другой стороны достаточно весомы. Так, обязательная регистрация  паспортных данных каждого пользователя при подключении к интернету позволит оперативно вычислить не только с какого компьютера была совершена, к примеру, хакерская атака, но и имя его владельца. Однако, считают эксперты, принудительная регистрация ударит, прежде всего, по добропорядочным  пользователям. Так, примерно треть опрошенных респондентов высказались против контроля содержимого сайтов. Свою позицию они аргументировали тем, что “это ограничивает свободу слова”, мешает “людям нормально общаться”. Они также отмечали, что “цензоры, как всегда, будут перегибать палку”, да и вообще “совесть – лучший контролер”.

Тем не менее, во многих странах существуют серьёзные ограничения на функционирование сети, то есть на государственном уровне осуществляется запрет на доступ к отдельным сайтам (СМИ, аналитическим, порнографическим) или ко всей сети. Одним из примеров может служить реализованный в Китае проект «Золотой щит» — система фильтрации трафика на интернет-канале между провайдерами и международными сетями передачи информации.

Поскольку в интернете присутствуют информационные ресурсы, которые бывают неудобны для некоторых правительств, то последние пытаются декларировать интернет как средство массовой информации, со всеми вытекающими ограничениями. Но на самом деле, интернет — это только носитель, информационная среда, как и телефонная сеть или просто бумага. В мире встречается и государственная монополия на само подключение к сети интернет. В то же время многие информационные ресурсы сами официально подвергают цензуре (или, по-другому, модерации) публикуемую ими информацию в зависимости от проводимой политики и собственных внутренних правил. Это не противоречит демократическим принципам свободы слова.

В целом же хотелось отметить, что несмотря на существование полярных точек зрения (от полной  анархии до введения тотального контроля) большинство сходится во мнении, что интернет на данный момент все больше и больше превращается в место активного взаимодействия между людьми и в этом смысле нуждается в установлении определенных правил и норм поведения, в том числе введения определенной правовой регуляции. Понятно, что по поводу необходимого и достаточного характера и уровня этой правовой регуляции мнения расходятся, иногда довольно существенно, но в общем и целом понимание необходимости этого существует.

Однако не все готовы видеть в интернете спасительное средство для оживления политической активности. Так, в последние годы появляются работы, которые ставят под сомнение роль интернета как потенциального средства обновления политического. Авторы этих работ опираются на традиционное понятие социальных отношений, согласно которым социальные отношения могут эффективно выстраиваться лишь на основе телесного контакта между людьми, «face to face”. Согласно этим авторам, новая виртуальная социальность разрушает основы прямого непосредственного человеческого взаимодействия. Тем самым она разрушает публичное пространство и дает государству дополнительные возможности для контроля над своими гражданами. В этом есть, безусловно, некое рациональное зерно.

И все же вполне очевидно, что для того, чтобы Интернет как виртуальное пространство публичности продолжал развиваться необходимо, чтобы его участники несли ответственность за свои сообщения. Так, некоторые авторы предлагают даже ввести в будущем систему сертифицирования всех пользователей интернет, для того чтобы отфильтровать всех несертифицированных пользователей интернет. Предполагается, что со временем появится возможность ввести всеобщую сертификационную систему, которая смогла бы обеспечить идентификацию пользователей интернет, а также развить фильтровую систему, которая бы автоматически уничтожала бы сообщения несертифицированных пользователей. Но если осуществить это предложение, то интернет из многогранного электронного коммуникационного пространства, совмещающего в себе приватное и публичное, превратится исключительно в публичное пространство, тем самым существенно обеднив свое содержание.

Здесь будет не лишним вспомнить понимание публичного пространства у Ханны Арендт, которое хотя и относилось к физически контактному пространству публичности, но оказывается справедливым и для виртуального публичного пространства. Арендт считала, что публичное и личное пространства дополняют друг друга и являются неотъемлемыми частями жизненного пространства в целом. А это означает, что в интернете, как виртуальной альтернативе физической коммуникативной среды, и впредь должен сохраняться разумный баланс публичного и приватного.

Доклад на международной конференции “Современное значение идей Ханны Арендт” (4 декабря 2014 г., Калининград)