А.А. Кузьмин. Типология трансцендентальной рефлексиии в философии И. Канта

А.А. Кузьмин

Определение трансцендентальной рефлексии дается Кантом в приложении к “Трансцендентальной аналитике”. Согласно Канту, “действие, которым я связываю сравнение представлений вообще с познавательной способностью, производящей его, и которым я распознаю, сравниваются ли представления друг с другом как принадлежащие к чистому рассудку или чувственному созерцанию, я называю трансцендентальной рефлексией” [1, 314]. Соответственно, рефлексия у Канта выражает собой способ образования новых понятий и суждений посредством сравнения уже имеющихся в наличии представлений. Однако, сам способ сравнения рефлексивен, ибо согласно ему сравниваемые представления соотносятся не с предметами, а друг с другом, и движутся от понятий к понятиям. Это позволяет нам вместе с Кантом ввести различие между рефлексивными понятиями и категориями, которые всегда соотносятся с предметами. И, наконец, рефлексивный способ сравнения понятий и представлений друг с другом требует соответствия их одной из познавательных способностей, рассудку или чувственным созерцаниям. Кант выделяет четыре пары рефлексивных понятий: тождество и различие, согласие и противоречие, внутреннее и внешнее, материя и форма. Эти понятия сами по себе занимают в его системе весьма подчиненное положение. Однако их историческое значение определяется тем, что в рационалистической метафизике они выступали инструментом самостоятельного, независимого от эмпирии познания. В этом смысле, как отмечает Г.Шнедельбах, “кантовская глава “Амфиболии” содержит критическую реконструкцию понятия рефлексии, которое характерно для методологического фундамента рационалистической метафизики и его собственной докритической философии” [2, 89].

Трансцендентальная рефлексия полагается Кантом как снятие значимости  для философии эмпирической рефлексии (связанной с Локком) и логической рефлексии (связанной с Лейбницем). По словам Канта, Лейбниц интеллектуализировал явления, а Локк сенсуализировал понятия рассудка. Фактически, правда,  у Локка определение рефлексии, как “наблюдение ума над своей собственной деятельностью”, не сводится ещё к внутреннему чувству. Он  не редуцировал способность рассудка образовывать понятия к чувству, что было сделано более поздним эмпиризмом. Рефлексия, будучи способом сравнения представлений,  занимает в его системе одно из центральных мест и отличается от логической рефлексии Лейбница тем, что она не относится ни к чему другому, кроме чувственных идей. Согласно Локку, эмпирическая рефлексия посредством сравнения чувственных идей, являющихся знаками предметов, образует новые идеи. Лейбниц в свою очередь рассматривает логическую рефлексию в качестве органона философского познания предметов. На самом деле, как показал Кант, он посредством нее сравнивает не предметы, а понятия о предметах безотносительно к способностям познания. Канту видится заблуждение Лейбница в двух ошибочных предпосылках: в редукции чувственности к рассудку и в отнесении наших представлений о предметах к вещи самой по себе. Сравниваемые посредством логической рефлексии понятия безотносительны к познавательным способностям, и тем самым они выступают в мышлении как однородные. Поэтому возможно смешение разнородных представлений, чувственных и рассудочных, а, следовательно, отсутствует критерий объективности познания, что, в свою очередь, служит истоком появления заблуждения о познании вещи в себе.

Как заявляет Кант, “трансцендентальная рефлексия /направленная на самые предметы/ содержит основание возможности объективного сравнения представлений друг с другом”[1, 315-316]. Доказательство этого положения проводится Кантом средствами трансцендентальной критики рефлексивных понятий. Экспликация же характера такой критики предоставляет нам отличительные черты трансцендентального типа рефлексии от картезианского.

Тематизация трансцендентальной рефлексии Кантом воспроизводит основное противоречие трансцендентализма, которое отличает существенно данную философию от докритической. Трансцендентальное познание не занимается вплотную познанием предметов, а только способами нашего познания предметов и его видами, да еще apriori. Сами по себе способы нашего познания предметов не могут уже быть “предметами” трансцендентального познания, в противном случае оно не яляется тем познанием, за которое оно  себя выдает.  В этом смысле трансцендентальное познание – это беспредметное познание. И речь в нем идет, строго говоря, об условиях возможности предметного познания apriori. Трансцендентальная философия не только выявляет подобные условия, но и применяет их в своем собственном изложении позитивного содержания системы. Критика чистого разума есть одновременно и положительное изложение трансцендентальной философии.

Как подчеркивает Кант, “существует глубокое различие между трансцендентальной и логической рефлексией, т.к. познавательная способность, к которой они принадлежат, не одна и та же”[1, 316]. Логическая рефлексия является продуктом чистого рассудка и не имеет никакого отношения к чувственности. Она не может выступать основанием “возможности объективного сравнения представлений друг с другом”. Адекватное взаимодействие чувственности и рассудка осуществляется при помощи трансцендентальной критики их притязаний на расширение своих собственных сфер влияния на познание. Так как чувственность и рассудок взаимно ограничивают друг друга в своем стремлении выйти за свои пределы, то благодаря такому взаимоограничению полагается трансцендентальный объект,  о котором нам ничего не известно, но существование которого мы отрицать не можем. Именно посредством трансцендентальной рефлексии как выявляющей условия взаимодействия чувственности и рассудка полагается трансцендентальный объект и тем самым делается возможным учение о трансцендентальных идеях, что, само собой разумеется, высвобождает возможность  для разумного познания. Роль, какую играет трансцендентальная рефлексия в философии Канта, и изложение ее значения в приложении “Об Амфиболиях” не соотносимы. Трансцендентальная рефлексия выступает источником философского познания. Все, о чем шла речь в “Критике чистого разума” до ее тематизации, может быть обнаружено в структурах познавательной деятельности и других наук. Философское же познание начинается, в буквальном смысле слова, с познания идей, предметом которых служит трансцендентальный объект, полагаемый в свою очередь не без помощи трансцендентальной рефлексии. Тем самым философия выводит свой предмет из своего источника, называемого рефлексией, который одновременно выступает и способом критики такого полагания, и способом его определения. Не существование других наук служит условием существования философии, а наоборот. Именно потому, что философия полагает свой предмет вне сферы опыта, она и может определить сферу значимости других наук. Устранение философского видения мира приведет к ситуации, когда и другие науки начнут создавать виртуальные миры, где уже отсутствуют их собственные специфические предметы. Такое ограничивающее, негативное значение философии служит фактором развития предметного познания наук. Трансцендентальная философия Канта выяснила условия возможности подобного развития наук, однако свой собственный предмет оставила в состоянии полной непознаваемости, что всё же не исключает возможности помыслить его.

Указанная Кантом триада эмпирической, логической и трансцендентальной рефлексий выступает методологическим обоснованием взаимоотношения наук и философии. Эмпирическая рефлексия, понимаемая в качестве способа самовосприятия во внутреннем чувстве, вообще не является философской рефлексией и принадлежит психологии. Логическую рефлексию следует понимать как чисто аналитический способ сравнения и взаимоотношения понятий и представлений независимо от их отношения к объективному содержанию. Тем, что трансцендентальная рефлексия выясняет условия возможности и значимости всякого познания, она объясняет условия возможности и значимости эмпирической и логической рефлексий, и тем самым предшествует их возникновению. Так, можно было бы показать, что и эмпирическая рефлексия Локка, и логическая рефлексия Лейбница имплицитно уже содержат трансцендентальную рефлексию (см [2, 95-96]), которая и была эксплицирована Кантом.

Нам еще остается рассмотреть типологию  форм выражения рефлексии, которые создают проблематику вокруг парадигмы трансцендентального  философствования. Мы предлагаем обозначить пять альтернативных пар категорий  для определения форм рефлексии, посредством которых выражается типологическая особенность идеи трансцендентальной философии. Эти категории таковы: индивидуальная или универсальная рефлексия, рефлексия как факт или принцип, рефлексивность или нерефлексивность самой рефлексии, чувственная или интеллектуальная рефлексия, бесконечная или конечная рефлексия.

Трансцендентальная рефлексия впервые таматизирует трансцендентальный предмет, как предмет философии, который не может быть дан посредством чувственных созерцаний и его нельзя познать посредством понятий рассудка. Следовательно, он не познаваем, но его можно помыслить как безусловное ко всякому обусловленному, что и находит своё выражение в трансцендентальных идеях. Критерием познаваемости служит отношение созерцаний и понятий к предметам. Трансцендентальная рефлексия определяет условия познаваемости, тем самым она полагает различие между познаваемостью и непознаваемостью. Одновременно она полагает условия непознаваемости, которые тем не менее можно помыслить. Таким образом, трансцендентальная рефлексия выступает как бесконечная рефлексия, выходящая за пределы всякого познания и устанавливающая условия возможности для всякого познания.  В сфере познавательных способностей мы можем соотнести рефлексию с продуктивной способностью воображения. Конечная же рефлексия у Канта связана с рассмотрением структуры познавательного процесса, в своем формировании который не завершен и открыт по крайней мере из-за бесконечной рефлексии полагания условий для его реализации. В силу этих причин “Трансцендентальной эстетикой” и “Трансцендентальной аналитикой” Кант описывает уже сформировавшиеся структуры процесса познания, но оставляет открытым вопрос о еще возможных или вероятных для него формах. Конечная рефлексия Кантом не полагается в своей конечности, а для осознания возможности еще и других, ныне неизвестных форм познания потребуется ее постоянное воспроизведение.   Трансцендентальной философией различие между бесконечной и конечной рефлексиями проводится по следующему основанию, а именно – что мы можем знать о сфере субъективности как области познания и что мы должны мыслить в качестве условий для получения такого знания.

Вопрос, является ли трансцендентальная рефлексия эмпирической или интеллектуальной, разрешается сам собой, если учитывать критику Кантом эмпирической рефлексии Локка и логической рефлексии Лейбница.

Альтернатива рефлексивного (опосредованного понятиями о предметах) или непосредственно-интуитивного познания самой рефлексии  отпадает в отношении трансцендентальной рефлексии.  В трансцендентальной философии речь идет об условиях предметного познания, которые уже не могут быть в том же самом смысле предметами. Высшим условием всякого человеческого знания, согласно Канту, является трансцендентальное единство апперцепции и в качестве такового условия оно полагается трансцендентальной рефлексией. Соотношение между трансцендентальной рефлексией и трансцендентальным единством апперцепции таково, что они взаимообуславливают друг друга согласно такому положению вещей, когда трансцендентальная философия выявленные ею условия познания признает справедливыми и для самой себя. Кант исключил трансцендентальное Я из сферы предметной значимости благодаря тому, что он установил различие между эмпирическим и трансцендентальным субъектами. Эмпирический субъект может быть предметно познан, т.к. наряду с понятием мы можем иметь и чувственное созерцание о нем, однако его познаваемость предполагает наличие трансцендентального субъекта как высшего условия всякого познания. Правда, трансцендентальная апперцепция Кантом определяется как самосознание, и в этом смысле она требует для себя возможности реализоваться в самопознании, которое, в свою очередь, предполагает высшее условие, “Я мыслю”. Говоря словами Канта, “этот принцип необходимого единства апперцепции сам, правда, имеет характер тождественного, т.е. представляет собой аналитическое положение, но тем не менее он объясняет необходимость синтеза данного и созерцания многообразного, и без этого синтеза нельзя мыслить тождество самосознания … Я как простое представление еще не дает ничего многообразного” [1, 193]. И лишь рефлексия на этот принцип различает в нем аналитическую и синтетическую стороны, которые сами по себе не различимы для принципа единства апперцепции. Поэтому, если самопознание и возможно, то как результат рефлексии, т.е. трансцендентальную рефлексию нельзя сводить только к сфере самопознания.

Вопрос, является ли философская рефлексия обращением к факту или принципу, снимается  с повестки дня для трансцендентальной философии, поскольку  в ней речь идет о принципах познания фактов, которые в силу этих причин сами уже не могут быть фактами. Кантовская философия впервые поставила вопрос о  логическом выведении принципов познания, а также  о  возможности их применения к способу такого выведения. Альтернатива определения индивидуального или же универсального характера рефлексии, которая связана с картезианской концепцией ego, не может рассматриваться в трансцендентальной философии как онтологическая проблема, ибо субъект рефлексии не обладает онтологическим статусом. В философии Канта мы можем наблюдать как универсальность трансцендентального единства апперцепции, основного условия всякого человеческого познания, так и индивидуальность предмета рациональной психологии, “Я мыслю”. Т.е. проблема возможной интерсубъективности еще не решается средствами трансцендентальной рефлексии. Универсальность исключается из предметной области внутреннего опыта, а индивидуальность носит предметный характер для внутреннего опыта. Абстрактная всеобщность высшего принципа должна быть дополнена конкретным содержанием рациональной психологии. Различие рациональной и эмпирической психологий позволяет избежать Канту солипсизма, однако, рациональная психология не выполняет своей задачи установить существование индивидуального субъекта вне опыта и вне его эмпирических условий.  Трансцендентальная философия Канта не в состоянии благодаря универсальному принципу определить существование индивидуального субъекта, который полагал бы этот принцип. Вопрос об интерсубъективности приобретает практическую значимость.

Список литературы:

1. Кант И.  Сочинения в шести томах. Т. 3. М.: Мысль, 1964.
2. Schnadelbach H. Reflexion und Diskurs: Fragen einer Logik der Philosophie. Frankfurt a.M.,1977.

Данная статья впервые была опубликована в сборнике «Кант между Западом и Востоком» (2005):

Кузьмин, А.А. Типология трансцендентальной рефлексиии в философии И. Канта// Кант между Западом и Востоком. К 200-летию со дня смерти и 280-летию со дня рождения Иммануила Канта: Труды международного семинара и международной конференции: В 2 ч./ Под ред. В.Н. Брюшинкина. Калининград: Изд-во РГУ им. И. Канта, 2005. Ч.I. C. 228 – 234.